Заранее извиняюсь, уважаемые читатели, что позволил себе чуть-чуть изменить строчку из великого Александра Сергеевича Пушкина, вынесенную в заголовок. На самом деле она звучит так: «Везде следы довольства и труда…» В нашем же случае, обозревая события, происходящие в агропромышленном комплексе страны, правильнее и правдивей было бы задаться вопросом: а везде ль в нашем Отечестве видны «довольство и труд»? Отнюдь! Проблем у сельчан, впрочем, как и всегда, с наступлением осени, заметно прибавилось.
Уборка идет непросто, даже можно сказать, тяжело. Дожди в ряде регионов усложняют работу. А тут еще цена в европейской части России на зерно начала прыгать. Судите сами: в августе стоимость тонны пшеницы 3-го класса упала на 748 рублей. Четвертого – на 424 руб. По данным портала «ПроЗерно», ринулись вниз цены на ячмень и подсолнечник.
А вот рожь подорожала аж на 2,5 тысячи рублей.
Знаю, что все это – игры так называемых зернотрейдеров. Но за сельчан-то обидно...
Тем не менее, Минсельхоз России подтвердил прогноз по урожаю зерна в 2019 году. Как сообщил на днях первый заместитель министра сельского хозяйства Джамбулат Хатуов, ожидается, что каравай хлеба потянет нынче на 118 млн тонн, в том числе будет собрано не менее 75 млн тонн пшеницы. И это несмотря на то, что аграрии страны ведут тяжелую битву за урожай. В прямом смысле этого слова.
К тому же, по оценке Минсельхоза, ущерб аграриев от ливней, засухи и прочих ЧС, в нынешнем году уже составил почти 10 млрд руб.
Что же касается качества зерна, то оно, по мнению экспертов, очень хорошее. Во всяком случае, выше прошлогоднего. Этот приятный факт подтверждают и в штабе аграрного ведомства: на конец августа доля продовольственной пшеницы 1-4-го классов подросла до 84,6%, на 10 процентов с лишком по сравнению с прошлым годом.
Это свидетельствует, в первую очередь, о качестве посевного материала.
По состоянию на 5 сентября в стране намолочено почти 90 млн тонн зерновых и зернобобовых культур. Радует также хороший урожай сахарной свеклы, подсолнечника, сои. Уборка продолжается… Финиш года все ближе. Вот и сев озимых культур начался.
Да, по сравнению с лихими либеральными 90-ми аграрии страны сумели – таки поднять сельское хозяйство. Пресловутый миф о «запрограммированной» неэффективности сельского производства в России был развенчан. Хотя о селе, как о провальной бездонной черной дыре, говорили еще долго.
А кое-кто и сейчас пытается свести на нет наши успехи, пускай и скромные по большому счету. Но признайте же, скептики, что начиная с 2000-х годов в стране начались позитивные подвижки, хозяйства стали получать поддержку от государства, появились льготные кредиты, гранты, и сегодня наше родное сельское хозяйство, уже без всякой иронии называют, что справедливо, одним из наиболее быстрорастущих секторов экономики.
И все же темпы, темпы роста еще не такие, как бы всем хотелось. Понимаю, многим хочется видеть наши поля, плантации, фермы, пастбища, да и села, деревни, ухоженными, красивыми, как в благополучной Европе. Но примите во внимание, что страна наша – Россия, огромна, и климат далеко не везде, как на Кубани, где нынче собрали 11 млн тонн зерна. Посчитайте на досуге, сколько у нас регионов, входящих в разряд «зон рискованного земледелия»?
Таких территорий гораздо больше, чем житниц с благоприятным климатом. Урал, Зауралье, Сибирь, арктические пустыни на Севере, это вам не Сочи, и даже не Алтай!
На юге России растениеводство, без всяких оговорок, является исключительно выгодным бизнесом. Так, рентабельность производства зерна на Кубани составляет 100%. Но уже в Самарской области этот показатель составил в прошлом году 22,2%. В Татарстане в нынешнем году ожидают, что рентабельность производства продукции растениеводства достигнет 14,4%, или плюс 13% к показателю прошлого года.
Специалисты подсчитали: за последние годы рентабельность производства сельскохозяйственной продукции в стране выросла в 2,2 раза. И это притом, что никто не отменял чрезмерных увлажнений, засух, с завидной регулярностью обрушивающих урожайность полей.
Но даже с этими напастями мы начинаем худо – бедно, но бороться. С помощью осушивания болот, высаживания лесозащитных полос, мелиорации. Кроме того, каждый хороший хозяин оставляет у себя «стратегически важные» запасы зерна на случай неурожая, которых вполне достаточно для обеспечения, так сказать, внутренних потребностей, и даже на экспорт.
Мы справедливо гордимся, что по площади земель сельскохозяйственного назначения Россия занимает одно из первых мест в мире. В то же время страна до сих пор остается в числе наименее обеспеченной тракторами и комбайнами на 1000 гектаров посевов и пашни.
До сей поры не преодолен кризис в такой важнейшей подотрасли, как селекция семян. Это очень большая проблема, которую надо обязательно решать, причем в кратчайшие сроки. Хотя понимаю, что возродить это научное направление – дело не одного года.
Не случайно селекция признана государством одной из приоритетных задач в нашей стране.
И реальные сдвиги уже есть. Возрождаются опытные станции при аграрных вузах и НИИ, фермерам-селекционерам предоставляется масштабная господдержка. Финансируются направления прикладной генетики в ведущих академических институтах. В том же Краснодарском крае, например, аграрии уже полностью перешли на отечественные сорта зерновых культур, в том числе кукурузы и сои. В регионе удалось в два раза увеличить производство семян кукурузы. Всё это, конечно, требует времени и немалых денег. А куда деваться? Не век ведь нам быть зависимыми от импортного семенного материала?
А вот с урегулированием спорных вопросов, связанных с собственностью на земли сельхозназначения, еще много путаницы и споров на тему: кто «в доме» хозяин?
И это тоже отголоски девяностых годов, пресловутых «либеральных» реформ, когда земли многих колхозов были разрезаны на отдельные «паи». Сегодня эти доли выкупаются, перепродаются, страдают люди, не искушенные в хитроумных юридических уловок. Власть это хорошо понимает, но действенного механизма по противодействию захватчикам земли так и не выработано. Да, процесс перевода земель сельхозназначения в другие категории усложнили, но проблемы – то остались.
Не открою секрета, если скажу, что сильно бьет по сельчанам и банкротство сельхозпредприятий. Я попытался выяснить, сколько хозяйств в целом по стране было обанкрочено в прошлом году, но цифр, вызывающих доверие, так и не нашел, хотя не исключаю, что она очень значительна.
Это подтверждает недавнее заявление Главы Башкирии Радия Хабирова на заседании республиканского правительства (цитирую): «Нам вообще нужно быть очень аккуратными в политике банкротства сельхозпредприятий. В целом необходимо повышать эффективность управления сельским хозяйством. Главное – глубоко вникать и последовательно работать над проблемами нашего АПК. Пока не сделаем объективный анализ, не поставим точный диагноз, мы не выправим ситуацию в отрасли.
Важно, по его словам, не допускать преднамеренного банкротства сельхозпредприятий. А это случается, причем довольно часто. Нередко причиной банкротств становятся бездарное руководство сельхозпредприятиями, а также из-за чрезмерной бюрократической волокиты со стороны муниципалитетов, несовершенства законов, даже заурядного конфликта интересов.
Кстати, опыт показывает, что многие спорные вопросы быстро разрешаются, если в них вмешиваются первые лица регионов, включающих «ручное управление».
Так было, например, в истории с земельным спором в Кугарчинском районе Башкирии. В правительство региона на «Инвестчас» были приглашены все заинтересованные лица: арендатор земли, дошедший до стадии банкротства, представители банка, инвестора, все министры, ответственные за принятие решений. В ходе обсуждения проблема была разрешена. Более того, за полтора часа было «расшито» сразу несколько серьёзных вопросов, связанных с банкротством сельхозпредприятий. Но это надо делать так, чтобы неприятная процедура, связанная с банкротством, позволяла не разрушать сложившиеся коллективы,
а оздоровлять их.
К сожалению, примеров эффективного возрождения хозяйств, прошедших стадию банкротства, не так уж и много. Но они все же есть.
Так случилось, например, с совхозом «Кармасан» Уфимского района, начавшего нынешний год с чистого листа. Предприятие, наконец, получило право брать субсидии в банках, бороться за инвестиции. В хозяйство пришла местная молодёжь. Экономическая стабилизация видна невооружённым глазом.
Специалисты говорят, что главной составляющей инвестиционной привлекательности сельхозпроизводства является рентабельность. Но это как посмотреть. В растениеводстве, например, этот показатель почти всегда был в плюсе. А вот в животноводстве, даже с учетом субсидий, достичь приемлемой рентабельности гораздо трудней.
Всё это, на мой взгляд, является следствием того, что мы очень быстро и бездумно сломали старую плановую экономику и государственную систему заготовок продукции сельского хозяйства, а полноценную рыночную пока что до ума так и не довели. Да, в стране уже давно приняты Федеральные законы по электронным торгам для закупок продукции сельского хозяйства для государственных и муниципальных нужд и т.д.
Но насколько эффективно работают они? И, вообще, работают ли? Это вопрос!
Еще одна проблема, тормозящая развитие села – цены на топливо, непрерывно растущие тарифы на электроэнергию.
Современное животноводство – очень энергоёмкая отрасль. И чтобы наращивать производство молока и мяса, надо решать вопрос с тарифами для сельского хозяйства. Ну, представьте себе, что сегодня на животноводческих фермах, птицефабриках, тепличных хозяйствах платят за киловатт – час электроэнергии, по разным оценкам, в 400 раз больше, чем в 1990 году. И этот процесс не остановим…
Свою «долю» негатива на рентабельность сельхозпредприятий вносит и так называемый механизм наценок и накруток на продовольственные товары. Если разложить по полочкам ценовую цепочку «От поля – до прилавка», то получится, что сливки от произведенной сельхозпродукции получают переработчики и… торговые сети. Крестьянам от маржи достается мизер. Разве это справедливо? Почему практически вся доходность сельхозпроизводства находится сегодня в руках логистики и торговли? Как так получилось, что наши кормильцы зарабатывают значительно меньше, чем жители городов? По государственному ли это? И как тут не вспомнить одностишие известного поэта – юмориста: «И грабли, те же самые, приветствуют меня!» Применительно к крестьянству, эти строчки звучат горько.
В последние годы в село, а если точнее, «на освоение» значительно возросшей господдержки аграрного сектора, активно двинулся крупный капитал. А у него, как известно, цель одна – извлечение прибыли. И как в этом случае соблюсти интересы наших кормильцев? Опять вопрос!
Безусловно, позитивные изменения в агропромышленном комплексе происходят. И с этим вряд ли кто станет спорить. Но надо добиться, чтобы этот «позитив» почувствовали жители сел и деревень на себе, в виде заработной платы, обустроенности социальной сферы, быта, условий труда.
Достижима ли означенная цель? Вполне. Для этого надо сделать так, чтобы кажущееся благоприятное состояние экономики сельского хозяйства стало реальным, зримым. Не надо чураться положительного опыта, накопленного в свое время советской властью. Надо четко планировать развитие сельских районов, вплоть до отдельных сел и деревень, на годы вперед. И не забывать о первейшей обязанности власти: сохранять народ. Обезлюдевшие просторы Родины ничего хорошего нам не сулят…
Самодостаточность сельского хозяйства страны возможна при условии, прежде всего, самодостаточности руководителей сельхозпредприятий любой формы собственности, начиная с ЛПХ, КФХ и вплоть до крупных агрохолдингов. От их хозяйственной хватки и умения видеть перспективу. Не случайно ведь слова «хозяин» и «хозяйство» так близки по смыслу в нашем языке…
Текст: Владимир МАЗИН, заместитель главного редактора журнала«Нивы России», член общественного совета при Минсельхозе Республики Башкортостан, фото автора
Информационное агентство «Светич»
Журнал «Нивы России» №8 (174), сентябрь 2019
.gif)
.jpg)
Нет комментариев. Ваш будет первым!