Казахстану необходимо продвигать бренд дурума – фермер

– Снега нет на полях. Стерня на половину стоит голая, местами, до 10 сантиметров, может быть, доходит. Бураны разметали все, что успело нападать, – отвечает собеседник на вопрос какой, как, по его мнению, сложится сельхозсезон. – Недавно ознакомился с прогнозами казахстанских агрономов, по их подсчетам, год предстоит неурожайный. По данным метеостанции в нашем районе почва промерзла на метр десять сантиметров. То есть земля пересушенная. Прогнозируют осадки в феврале-марте, остается надеяться на них, – разводит руками собеседник.
 

Предстоящая засуха, по мнению агрария, может окончательно пошатнуть положение дел в мелких фермерских и крестьянских хозяйствах:

– Если прогнозы сбудутся, то небольшим ФХ и КХ придется не сладко. Сейчас вся экономика построена так, чтобы работать ради возвращения долгов. Колхозник всегда переживает, чтобы не отобрали последнее, при таких процентах на технику и на все остальное. В таких условиях хочется надеяться, что процент сделают меньше. По фак-

ту получается так, что 10 дней в го-ду комбайн работает, а 345 дней мы за него платим по 14,5%. Возвратов нет, и никто пролонгировать не собирается, – рассказывает аграрий.
 

По словам производителя, урожай пшеницы реализован еще не весь. Трейдеры на рынке не активны. А участвовать в закупе, объявленном ПКК, сельхозпроизводи-тель не видит смысла:

– Фактически весь закуп сделан для Костанайской области. В на-шем регионе клейковина под 30%, а по условиям закупают 23-ю. У меня лежит 60 тонн. Везти их за 100 км КАМАЗами – овчинка выделки не стоит! Да и этот объем меня не спасет. Лучший в мире хлеб, и никому не нужен. Единственное, кто вел закуп на нашей территории, это ТОО «Алтындан». Нашу пшеницу отправляли в Шымкент, на мелькомбинат.
 

В целом же, не может тонна пшеницы стоить 40 тыс. тенге. Хлеб тогда мы должны по 20 тенге кушать! Солярка становится золотой. А если нам бросить возделывание пшеницы, что тогда с нами будет? Многие останутся даже без этого заработка, – подчеркивает производитель. – В городе у людей, по крайней мере, есть выбор, платят, не платят – это другой вопрос. А в колхозе идти и надеяться кроме себя не на кого.
 

Говоря о цене, фермер ожидает, что к весне рынок оживет и его хорошее зерно найдет покупателя:

– К весне рынок должен немного сдвинуться. У нас и за хороший, и за плохой хлеб платят одни и те же деньги: что 23% клейковина, что 30%. Это тоже самое, что китайский джип и вольво продавать по одной цене. Или шубу из норки ставить по цене изделия из кролика, – остроумно отмечает производитель. – Самое страшное, что у нас научились смешивать качественную пшеницу с менее качественной. По цене для мельниц такая технология менее затратна. Это не может не отражаться на качестве. Если раньше хлеб мог лежать до пяти дней, то сейчас уже на следующее день все вкусовые качества теряются. Если были бы строгие требования к ГОСТу муки, то наша пшеница пользовалась бы спросом, – считает аграрий.
 

Возделывать другие культуры, из-за особенностей природно-климатических условий, у фермера нет возможности:

– У нас глинистая почва, балл бонитета 27-28-30. Для масличных не подходящие условия. Зато прекрасные для пшеницы хорошего качества. Ведь, где высокий бал бонитет, нет хорошей клейковины.
 

У нас самая лучшая пшеница в мире, экологически чистая, зачем нам что-то придумывать?! Нам нужен институт зерна, как в Канаде. Надо, чтоб государство позаботилось именно о продвижении пшеницы твердых сортов с хорошей клейковиной, чтобы дурум стал брендом.
 

Еще одной немаловажной проблемой фермер выделяет отсутствие знаний о рынке. Нет прозрачной политики, с которой знакомят производителей заранее. В этих условиях, говорит собеседник, остается одно – надеяться на лучшее, деваться-то некуда:

– Года были, конечно, хуже, не хотелось бы к ним возвращаться. Человек вперед идет, мы надеемся на лучшее.