Почему бы не отправить коров на пастбище?

– По статистике 96% молока в мире съедается на месте производства, и только 4% попадают на внешний рынок. Из них доля, например, Новой Зеландии, составляет около 30%. Именно экспортеры определяют цену молока в мире, в том числе и в Курганской области. Почему поставляемое ими молоко так конкурентоспособно? Все наши фермы высокоудойные – это аналог модели Канады, США, Израиля. Мы гонимся за объемом 10 тыс литров и выше, при этом себестоимость молока зашкаливает за 40 центов за литр. А вот страны, которые управляют молочным рынком – Новая Зеландия, Аргентина, Чили, Ирландия – на одну корову имеют надой от 3,5 до 4 тысяч литров. Вроде немного, но и себестоимость у них низкая – от 10 до 25 евроцентов, что позволяет им отправлять молоко на экспорт. 

За счет чего такая низкая себестоимость? Принципиально, что зарабатывают на молоке валюту только пастбищные фермы, а мегафермы, за которыми мы гонимся, дотационные по умолчанию. Да, это исключительно современные производства, но себестоимость молока на них всегда будет высока: нужно покупать премиксы, корма, технику, оборудование, и на это уходит вся прибавочная стоимость. В той же Новой Зеландии могли бы нанять эксперта из Израиля и получать 10 тысяч литров молока с коровы в год, но тогда они не смогут играть на внешних рынках. Страна находится в глубине континента, как и Курганская область. Чтобы попасть на рынки, ей надо произвести такой товар, который сможет пересечь океаны и моря, и это будет выгодно.

Чтобы на территории России произвести молоко, конкурентное по мировым ценам, себестоимость его должна быть менее 15 рублей 60 копеек, включая цену переработки и сырья. Сейчас себестоимость молока около 20 рублей, а если ферма современная – от 27 рублей.

По сути, корова дает нам продукт вторичного передела. Первичный продукт – зерно, сено, трава, длина светового дня: из них получаются молоко и говядина. Пастбищный корм сегодня – самый дешевый корм в мире. Килограмм травы на пастбище обойдется порядка 20 копеек, корова съедает около 80 кг, то есть ее день стоит порядка 16 рублей. Высокоудойной корове понадобится также 300 грамм ячменя на 1 литр молока. Но и при этом кормодень обойдется ниже 50 рублей. На современных фермах он составляет не менее 200 рублей. 

Почему бы не последовать примеру Новой Зеландии? Конечно, это возможно не везде. Например, нельзя создать пастбище в Астраханской области – только на орошении. Пастбищные территории, на самом деле, очень дорогие активы. Ими владеют Новая Зеландия, Ирландия, Англия, Австралия – там, где пустыни нет, а также часть Африки и Южная Америка ниже экватора. Но самые большие пастбищные активы в мире находятся в России. Это территория северо-запада, Зауралья и Западной Сибири, часть Алтая, Дальний Восток и немного – Кавказ. На этих территориях можно производить молоко дешево. 

Если сравнить климат Курганской области и стран-экспортеров, скажут, что у нас холодно, условия невыгодные. Но на это надо смотреть глазами животного, а не человека. Для коровы температура комфорта от -15 до +5. То есть, она будет в прохладное лето есть больше травы, чем в жару. Температура комфорта для травы +7 – +27 градусов. Если температура выше, начинается тепловая компрессия, трава прекращает расти. В Новой Зеландии жарко, и там корова падает в молоке не зимой, а летом. В Курганской области лето прохладное, длинный световой день, а все травы – длинного светового дня. Тогда как соя и кукуруза, которыми мы кормим коров на фермах – культуры теплого дня: надо покупать раннеспелые гибриды или завозить корма издалека. Ближе к экватору световой день короткий и жаркий, у нас – долгий и прохладный, особенно на севере области. 

Осадки в новой Зеландии – до 1,5 метров в год. Это практически каждый день дождь – в поле не сможешь закатать рулоны сена. Однако такие осадки дают постоянную влажность на глубине 10 сантиметров, и корневая система травы чувствует себя комфортно. У нас осадков меньше – около 386 мм в год. Но и испаряемость меньше. В итоге корневая система находится примерно в той же ситуации. 

Многие говорят, что в теплых странах корова целый год пасется. Нет, она находится на пастбище шесть месяцев: любая трава имеет генетически заложенную цикличность, а для коровы разницы нет – не растет трава из-за жары или из-за снега. Кроме того, в Новой Зеландии нет земли для роста. В персонале они также ограничены – 600 голов и 2 человека на пастбище. В радиусе 3 тыс километров находится 3 тыс ферм, а это большая плотность. То есть, условия Курганской области не хуже, а в чем-то даже лучше.

Если создать ферму, которая не зависит от импорта и будет производить продукт в рублевой зоне, то такой бизнес будет довольно привлекателен для инвесторов. На пастбищной ферме простая инфраструктура, состоящая из изгороди, дороги, водопровода – все это могут сделать местные жители без высокой квалификации: работы объемные и обеспечивают занятость. Важно подходить к делу творчески. Например, строительство доильного зала по тендеру обойдется в сумму не менее 4 млн рублей. Но из компонентов завода «Кургансельмаш» можно собрать зал за миллион своими руками, и по производительности он не будет уступать дорогому. Ведь в чем его функция? Корова должна прийти с молоком, а уйти без молока. Наше отечественное оборудование вполне отвечает этим запросам, при этом вы не зависите от импорта, и себестоимость остается в рублевой зоне.

Также важно выращивать аборигенные породы коров. Многие говорят, что они плохие и малоудойные. Ничего подобного! Местная корова была создана исключительно для целей экспорта, она абсолютный аналог того, что используют сейчас в Ирландии или Новой Зеландиии. Она небольшого размера, весом 350 кг, дает молоко неплохой жирности – до 6% и белок – порядка 4,2. Способна проходить до 5 километров, перемещает на большие расстояния свое молоко в доильный зал. Это важно, так как на пастбище не мы приносим корм корове, а она приносит нам молоко. Аборигенная наша порода идеальна для этой системы, но ее уже практически не стало в регионе. Найти нужную корову сейчас трудность. Но черно-пестрая вполне подойдет. Окупаемость ее без дотаций – до 6 лет. 

Так что вывод следующий: мегаферма – это машина для производства молока, но не бизнес. Молоко на траве, выдоенное руками, это зонтичный бренд во всем мире. Это сезонный продукт. Его качество значительно отличается от молока с мегаферм. Аминокислотный состав таков, что оно выносит холестериновые бляшки из кровеносной системы человека, служит для профилактики инсульта и инфаркта. В Европе такое молоко позиционируется как экологически дорогой продукт, что обеспечивает ему высокую стоимость.

Стоит задуматься, не правда ли? К тому же знаменитый Союз сибирских маслодельных артелей кормил своих коров на пастбище, а молоко они давали королевского качества, причем такой себестоимости, что у него получалось в действительности попасть на королевский стол.

Марина ПЕРОВА
Газета «АгроЖизнь» №5 (96), май 2019