Сергей Серебряков: «Россия – одна из немногих стран, которая может сегодня помочь в сложной мировой ситуации продовольственного обеспечения»

«Всероссийский День поля-2021» в Свердловской области оказался богатым на интересные встречи. Один из основных участников экспозиции сельхозтехники – «Петербургский тракторный завод» представил линейку своих  тракторов. На стенде все дни выставки работали руководство завода и дилеры из разных регионов России. Мы побеседовали с директором легендарного предприятия – Сергеем Серебряковым.

– Сергей Александрович, как член совета директоров Ассоциации Росспецмаш, расскажите, какова ситуация по ключевой теме субсидирования сельхозтехники по программе 1432?

– Эта субсидия сделала важным в истории изменение ситуации для сельхозтехники отечественного производства. Воздействие было достаточно положительным, но, вместе с тем не стоит преувеличивать его значение с точки зрения влияния на рынок. Она больше всё-таки служила вопросам не объёма рынка, а ориентации клиентов на российского производителя. Объём рынка чётко до процентов, даже долей процентов соответствует ситуации с платёжеспособностью сельского хозяйства в целом. А именно, с ценами на зерно и издержками сельского хозяйства. Это главный фактор, который влияет на ситуацию на рынке.

Поэтому, за последние два года видим ситуацию, что, несмотря на уменьшение субсидии с предыдущих процентов с 15 и даже 20 до 10%, рынок сельхозтехники растет. Это и подтверждает ситуацию минимального влияния субсидии 1432 на рынок, она служит лишь ориентацией на отечественного производителя. Конечно, надо рассматривать ситуацию государственной поддержки в совокупности, что есть ещё льготные кредиты, которые выдаются в строгом соответствии с постановлением правительства №719 и Росагролизинг, и утилизационный сбор, который влияет на технику. Всё это в совокупности даёт хороший положительный эффект.

С моей точки зрения, изменение правил 1432, в которых нет уже обязательства государства по оплате за машины, проданные в предыдущие годы, создаёт на рынке слом и шок. То есть, деньги заканчиваются, деньги недостаточно выделяются, и в результате производитель оказывается в ситуации шока и выбора что делать. Или сокращать производство, или изменять цены, и как вообще взаимодействовать с клиентом. Это очень негативный сценарий, который в этом году ярко выразился тем, что деньги закончились фактически к середине года, решение правительство оперативно не принимает, несмотря на обращения. И это приводит к шоку на рынке. 


– Как этого избежать?

– Этого можно избежать либо внесением изменений в программу, чтобы деньги выделялись по факту отгрузок, что в данных условиях бюджетных правил, которые существуют в правительстве, невозможно. Либо увеличивать программу, как минимум в 2 раза, то есть доводить объём её финансирования до 20-25 миллиардов в год, либо уменьшать объём скидки при сохранении того же бюджета, если правительство не находит источников увеличения программы, к примеру до 5%, при одновременном увеличении утилизационного сбора. При этом возможен дифференцированный подход в области самоходной, прицепной техники. Я говорю о том, что требуется серьёзный анализ и большая дискуссия, в которой бы учитывался опыт прошлых лет и опыт 2021 года в частности.


 

Это необходимо делать, иначе мы оказываемся в ситуации шторма, шока, с непонятным выходом из этой ситуации. Поэтому, если российские производители в первом полугодии выигрывали, то во 2 полугодии могут терять и объемы потерь могут быть больше, чем объемы приобретений. В целом, ситуация показывает тревожное отношение к вопросу.

При этом правительство изменило правила программы таким образом, что снимает с себя всю ответственность и говорит, мы свои обязательства выполнили, а вы должны были управлять, думать об этом и т.д. При этом мер планирования, уравнения межотраслевого баланса не предлагают. Вроде бы хорошо рынок растёт, но денег не хватило. И теперь наступила ситуация неопределённости и потерь для сельхозмашиностроителей, а это всегда требует реформирования.


– Что еще сегодня влияет на рынок сельхозтехники?

– Если посмотреть графики объёмов мирового производства зерна, потребления и запасов за последние 20 лет, и наложить на эти графики объём мировых цен на зерно, то вы увидите очень чёткую закономерность по теории вариабильности, так называемый голос процесса будет сразу понятен. 

Постоянно увеличивающаяся разница между объёмами потребления производства, с одной стороны, и объемом мировых запасов, с другой стороны, ощутимо давит на цену. Поэтому мы находимся в ситуации постоянно растущих мировых цен на продовольствие. Изменить эту ситуацию без серьезных научно-технических достижений невозможно. При этом инвестиционная составляющая на каждый дополнительный центнер с гектара опережает сам эффект увеличения объемов производства. 


 

Есть не очень много регионов мира, которые могут сегодня помочь в целом решить ситуацию продовольственного обеспечения планеты. Россия – один из таких регионов. У нас есть ресурсы, которые можно вводить в оборот, и у нас есть, чем заниматься с точки зрения культуры землепользования и эффективности землепользования. Поэтому в целом рынок сельхозтехники я оцениваю как положительный, но возникает необходимость нормальной чёткой дискуссии правительства, ассоциации производителей сельхозтехники, заинтересованных министерств, региональных властей со знанием таких правил и программ.

Все это необходимо для того, чтобы Россия не упустила свой исторический шанс постоянно растущей важности в ситуации с обеспечением продовольствия планеты и рынка зерна, увеличения экспорта продовольствия зерновых и насыщения внутреннего рынка. Поэтому я позитивно смотрю на рынок, позитивно смотрю на отрасль, и настороженно на то, что нет общих планов проведения политики в области сельхозмашиностроения. То есть у нас это всё базируется на планах конкретных производителей, но не всегда эти отдельные планы усиливают отрасль. Иногда это даже создает внутреннюю борьбу, которая России не нужна, она отвлекает ресурсы и не даёт позитивного увеличения эффективности промышленности внутри страны.


– А будет ли кому заниматься в деревне сельским хозяйством?

– Это вопрос не отраслевой, это вопрос национальный. Мы сегодня не имеем образа страны, которую хотим видеть завтра. Это по-русски называется безОбразием. Процессы урбанизации надо переоценивать, потому что процесс урбанизации, когда втягивают не в сферу производства, а в охранники, в бюджетники и т. д. – это тупик. 

В сфере производства, чтобы выпустить продукт мирового уровня, а потом задать тренд на этом мировом уровне, нужно развитие разума, интеллекта. Это постоянный поиск баланса между конструкцией и технологией, баланса между вопросами экономики и инвестиций, платежеспособности рынка и себестоимости, это постоянный мозговой штурм, повышение компетенции, это настройка систем мотивации, обучения, воспитания, организации коллективов, в целом, индивидуально каждого человека в коллективе. Это постоянный поиск каких-то технологических решений, это развитие разума. Поэтому отсутствие такого развития приводит к деградации культуры и интеллекта общества. 

По моему мнению, тренд последних 30 лет – путь России в тупик. И если этот тренд не сломить, будет некому работать. Сегодня все отрасли, включая сельское хозяйство, сталкиваются с диким кадровым голодом, причём, когда мы говорим, что слишком много бухгалтеров или юристов, это тоже не так. У нас экономистов и бухгалтеров хороших тоже нет, нехватка абсолютно всех специалистов. Это говорит о том, что путь, по которому шла Россия, неправильный. 


– А какой Вы видите экономическую социальную модель для России? 

– Это модель, которая победила предрассудки, что частный бизнес эффективнее государственного, что рынок всё решит, что не нужна планово-распределительная система, не нужна система государственного общественного развития и т.д. Это неверно. Может ли сегодня себе позволить Россия иметь мощнейшую внутреннюю конкуренцию между кучей отраслей, особенно наукоемких? Проблемы надо решать через систему государственной жесткой стандартизации и контроля.


– Помните указ Ельцина о разработке национальной идеи, какой это вызвало всплеск в обществе? Но пообсуждали и забыли...

– А где не нужна идея? Представьте ситуацию, когда человек сел в автомобиль, как в объект управления и собрался ехать куда, не зная зачем. В каком состоянии может быть человек? В двух – либо в состоянии аффекта, что-то случилось, что привело его к шоку, либо он сошел с ума, у него болезнь, не понимает, сев за руль, куда едет. Обычно садятся за руль автомобиля, как объекта управления, выбирают маршрут, определяют режимы безопасности, контролируют ситуацию внутреннюю, внешнюю. И это касается любого объекта. Есть ли предприятие, способное жить без ежедневного, еженедельного, ежемесячного, годового плана? Нет. План национального развития как воздух необходим. А отсутствие плана говорит о том, что за рулем находятся люди, которые находятся в состоянии аффекта, либо с ума сошли. Есть, правда, и третий вариант: план есть, но он не оглашаем. Тогда возникает вопрос, и мы смотрим на дела и делаем выводы.


– А какая идея у Вашего предприятия?

– Мы кормим страну, через то, что производим трактора. И делать это должны хорошо. Почему в мае каждого года мы делаем юбилейную партию тракторов с серпом и молотом? Потому, что самая мощная, лучшая экономика базируется на том, что крестьянин вырастил хлеб, скосил его серпом, выпек, дал хлеб рабочему, который напитался силой и здоровой энергией, добыл руду, разогрел её в доменной печи, выковал серп, и передал его крестьянину. 


– А что скажете про идею, что Кировец должен стать лучшим русским трактором в мире, лучшим мировым трактором?

– Это идея, которую вынашивает любой производитель – быть лучшим в чём-то. Ведь что у нас украли? Веру в победу, веру в то, что мы – народ творчества, народ великих людей, полководцев, ученых, народ, который первым полетел в космос, народ, который победил мировой фашизм. У нас эту победу забрали, внушили, что кто-то пьющий, кто-то ленивый, как медведь, спящий в берлоге. Это ложь, ярлыки, которые на нас навешивают специально, чтобы мы не проснулись. Чтобы мы были тем Ильей, который спит на печи. Наша задача – будить всех. 

Ведь что такое мужчина – это «муж по чину». А что такое чин? Это действие, значит, муж по делу, муж – круг заботы и чем больше круг заботы у каждого мужчины, тем больше он этот круг расширяет и больше людей включает, тем больше он мужчина. Мы должны вспомнить свои корни, что мы – народ-победитель, и вспомнить, что наши отцы трудились и бились не для уныния своих добрых сынов. Это основной принцип, а получится ли из такого принципа трактор, лучший во всём, покажет время. 


 

Сегодня мы показываем очень хорошие достижения и успехи. Оценивать нас должны не мы сами, а наши крестьяне, которые работают на нашей технике, но мы всеми силами, в тех условиях, в которых находимся, с тем историческим опытом, который у нас есть, проблемами, которые мы взяли у предприятия несколько лет назад, стараемся каждый год улучшить свою работу , совершенствовать конструкции, технологии, методы, работу организации коллектива, сервисного обслуживания, чтобы доказать, что русские люди могут делать очень хорошие, добротные, булатные вещи. 

Мы многое из этого восстановили и продолжаем восстанавливать. В завод инвестируются серьёзные деньги каждый год. Я считаю, что мы обязаны всё производить в России, это наш долг как просто сыновей своих отцов и дедов, поэтому, стараемся делать это дело. А сейчас во всем клише, бизнес-учебники поначитались люди про эффективность и всё остальное. Эффективность там, где есть здравый смысл, расчёт и сердце. 

Поэтому мы делаем сегодня трактор наш, национальный. Локализация производства продолжается, новые цеха строятся, старые модернизируются. Средний возраст на предприятии у нас сегодня 34 года, то есть это молодые ребята. Большое конструкторское бюро, хорошие взаимоотношения с наукой и прямо на нашей площадке находится Академия машиностроения им. Котина., 3200 ребят в нем обучаются, в том числе, в наших цехах. Мы готовим кадры, готовим новое подрастающее поколение. Надеемся воспитывать людей, которые бы гордились, что делают хорошее, доброе дело. Ну, а дальше всем надо брать метлу и выметать все предрассудки, сперва в собственной душе, а потом за её пределами. Можно, конечно, – на парОм, куда отправятся те, кто ищет, где слаще. А мы будем отстраивать, облагораживать, украшать свою страну и дальше. Только так.